Иннокентий Петрович Увачан, Герой эвенкийского народа, сонинг.
Он, Герой Советского Союза, навеки останется в людских сердцах, и память о нем сохранится в песнях, и в стихах, и в каменных обелисках, и в самом прочном, что есть на свете - народных преданиях. Его биография короткая, состоит всего из нескольких строчек:
Год рождения: 20 мая 1919. Место рождения: с Наканно, маленькое эвенкийское село.
Родители: Петр и Марфа Васильевна Увачан.
В семье четверо детей: Павел, Василий, Иннокентий и Елена.
Место учебы: с. Наканно (начальная школа) и школа- интернат в с. Ербогачен.
Его семья переезжает жить в Эвенкийский авт. Округ.го семья переезжает жить в Эвенкийский авт.
Где работал:
15 лет—секретарь кочевого Совета
18 лет—депутат сельского и районного Совета
19 лет—председатель сельского Совета.
20 лет – инструктор Эвенкийского Окрисполкома, член бюро райкома комсомола.
Своего третьего сына Петр Увачан и его жена Марфа назвали Нэкэ – Иннокентий. А назвали его в память о русском Иннокентии Суслове «Начальник Севера» - так уважительно называли эвенки Иннокентия Михайловича Суслова – председателя Енисейского комитета Севера. Едва ребенок встанет на ноги, как родители без опаски дают ему в руки острый нож, ружье, учат снимать белую одежду с чалбан – березки. Таким рос и Иннокентий. С ранних лет умел ловко бить острогой рыбу, лихо стрелять из лука. Обыкновенное типичное детство ребенка, который живет на севере, где рядом тайга и живая природа. Марфа Васильевна, вечная труженица, мать четверых детей была прекрасной сказительницей, могла напевать свои дивные улгурил, сказки, несколько ночей подряд. В чуме Увачанов любили собираться дети и взрослые, чтобы послушать предания о добром Коревуле, о богатыре Хэвэки, защитнике своего народа. Слушателей собиралось много, чуть ли не половина поселка, и чум Увачанов не мог вместить желающих. Тогда забирали с собой чайники, посуду и шли в школу. Многое познал Иннокентий в детские годы, жизнь не баловала жителя тайги, и приходилось рассчитывать, в основном, на свое умение, на опыт, переданный старшими. Он рос сообразительным и умным мальчиком. В Наканно была школьная библиотечка, составленная больше из тоненьких брошюрок. Но именно эти «брошюрки» - рассказы и отрывки из произведений, пробудили в нем тягу к чтению. Больше всего нравился Иннокентию герой Владимира Арсеньева гольд Дерсу Узала. У него он находил черты, напоминающие и отца своего, и много охотников – тунгусов. Книги привим озили только на лето, их нельзя было задерживать, это заставляло,14 Нэкэ читать быстро, удивляя и братьев, и старших друзей, пугая родителей. Отец заботился о сыне, купил еще одну керосиновую лампу. - Загубишь глаза, Нэкэ, какой из тебя охотник? - беспокоился его отец. В 15 лет начинает работать самостоятельно: он грамотный, умеет быстро писать и читать. Проводит большую работу среди населения, умеет разговаривать с народом, избирают его депутатом.
За активное участие в жизни поселка, как опытного агитатора, Окружком наградил Иннокентия Петровича грамотой, чайным сервизом и радиоприемником. С этим приемником Иннокентий объезжал стойбища в большом гостевом чуме, и, земляки, затаив дыхание, слушали «волшебный говорящий чудо – ящик». И умение обращаться с радиоприемником определило его судьбу на войне.
22 июня 1941 года стала черной датой в истории нашей страны. Война - совсем незнакомое слово для эвенков. Только предания да сказки хранили в памяти мирных жителей тайги стародавние сражения богатырей да глупые межплеменные драки. Людей Севера, отрезанных от большого мира, встревожила общая тревога: кто-то хочет поломать их жизнь, нарушить уже привычный ритм жизни.
Весной 1942 года по последним снежным дорогам, по Тунгуске, только что освободившейся ото льда, в Туру начали съезжаться призывники. Отцы и матери, жены и сестры понимали, что уходят их родные на небывалое страшное сражение, и люди Эвенкии провожали своих близких спокойно, добрыми напутствиями, не допуская не только рыданий, но даже слез. Политрука Игнатьева, назначенного для сбора призывников, потрясла эта суровая сдержанность. Он не знал еще тогда характера северян, для которых каждый день в тайге полон неожиданностей. Что ждет охотника в тайге: удача, а может ему встретится и медведь, и рысь, и волк или коварная росомаха? Разве можно провожать мужчину слезами, оплакивать живого? Марфа Васильевна проводила обоих сыновей - Василия и Иннокентия, а третий сын, Павел был уже там, на фронте. Немало сынов Эвенкии останется на полях сражений, защищая вдали свою землю, многие - герои Отечественной войны, но именно Иннокентий Увачан, он один удостоен наивысшего звания- Героя Советского Союза. Вернется, потеряв ногу, Константин Чапогир и станет прекрасным охотником. Земляки назовут его эвенкийским Мересьевым. Десантник Иннокентий Осогосток будет штурмовать Будапешт, лежать в госпитале в Вене, после войны станет партийным работником. Иван Суворов, первый русский учитель Эвенкии, будет артиллеристом на войне, станет писателем, собирателем и знатоком эвенкийского фольклора. Вернутся домой старшие братья: Павел станет работать в управлении КГБ, Василий будет партийным работником.
Иннокентий Увачан, как северянин, охотник, надеялся, что его отправят на курсы снайперов или разведчиков. Но дело обстояло по-армейски просто: явился на пункт сбора представитель курсов радиотелефонистов. Дал команду перед строем: - Знакомые с радиоприемниками, телефонами, радиосвязью – шаг вперед! И вышел Иннокентий, не ведая еще, что этот шаг определит его военную профессию, хотя в заявлении он писал, как все северяне: «хочу быть снайпером или разведчиком».
Солдаты любили Иннокентия. Обо всём можно было прочитать в книгах: о любой стране, любом народе. А вот об эвенках редко кто читал. Вот и слушали рассказы Увачана как сказку, дивились суровой жизни, посмеивались над обычаями, а политрук роты, бывший учитель, часто советовал:
-Вот закончим войну, Увачан, обязательно продолжай учебу. И обязательно в университете: тебе надо заняться лингвистикой, этнографией, фольклором.
Солдаты приглядывались – хороший солдат Увачан, и дело своё знает великолепно. Говорили: «Увачан – отличный солдат! В его жилах течет кровь народа, воспитанного на справедливости». Никто в роте так быстро и тщательно не мог протянуть телефонный шнур, замаскировать его и спрятать обрывок так быстро, как Увачан. А уж костер развести, да в любую погоду: дождь – не дождь, тут только и зови Увачана. И еще одному житейскому делу обучил Иннокентий солдат. По уставу, что положено на ноги? Портянки. Можно и носки. Только где солдату взять носки? Осенью высмотрел Увачан чудо-дерево липу, надрал лыко, высушил, размял и старательно обмотал им ступни. -Ты чего это надумал? – строго заметил ему старшина. – Обморозить или чего хуже, изрезать ноги хочешь? - Чегой – то кричишь, старшина? Ты попробуй сам, тогда поймешь. Коли будет мозоль – накажи меня - ответил ему Иннокентий. Вечером старшина внимательно осмотрел ногу, пощупал. Она была сухая и теплая. Раньше эвенки драли кору жимолости, мяли хорошо; как ветошь. И обматывали ею ногу. Всегда тепло, сухо. Спасибо потом сказал командир. И всех научил Увачан! Ни один солдат роты в переходах не обезножил. А как лихо он делал коробицы из бересты, в которых не крошатся сухари, упрятанные в вещевой мешок! Иннокентий по таежному опыту знал: бывает такое ощущение на охоте. Чувствуешь медведя за спиной, хотя его нет и поблизости. Устанет бояться охотник – тут и появится медведь, сломает. Он не знал такого слова – собранность. Эвенки говорят: сторожко. Не бояться зверя надо, а осторожным быть. Не хитра вроде наука, а с первых дней пригодилась Иннокентию. Его взяли в ближнюю разведку: нужно было протянуть линию связи поближе к противнику, чтоб скорректировать арт-огонь. Шли спокойно, след в след. Увачан чуть сбоку прокладывал телефонный кабель. На коротком отдыхе один из бывалых спросил: - Ты, Увачан, случаем, в разведке не служил? Шаг у тебя, как по воздуху плывешь. Я примечал: ты так и в своем расположении ходишь. Он всегда шел первым на задании, потому что солдаты знали, что у него шаг легкий и нюх хороший. Они говорили, что надо поучиться у него, он не пуглив, сердце крепкое, видно, закаленное на охоте. Про Иннокентия говорили, что ему не надо читать нравоучений: их учит жизнь: не убивай для баловства, не убивай лишнего, ведь жизнь у них - это каждодневная борьба за существование. Поэтому, наверное, так быстро применился к новой, незнакомой, страшной жизни этот молодой эвенк. Умение Увачана ориентироваться в незнакомом лесу без всякого компаса, безошибочно определять, когда прошли люди и сколько их было, поражало всех. И даже какой-то неизъяснимый страх испытывали товарищи, когда Иннокентий, шутки ради, только что, идя по лесу, вдруг исчезал, растворялся, как призрак, между деревьями. Иннокентий Увачан в феврале 1943 года впервые увидел Сталинград, искромсанный, почти дотла сожженный. Сталинград потряс его своей стойкостью: разрушенный - он не пал. Развалины были результатом сражений, это была война. А потом страшной чередой пошли сожженные деревни, взорванные города, бредущие, качающиеся от голода, лишенные крова мирные жители, трупы расстрелянных женщин и детей и виселицы на городских площадях. -Фашисты хуже росомахи! - ругался сквозь зубы Увачан и пояснял товарищам, почему северяне ненавидят этого подлого, жестокого зверя. Росомаха не нападает на сильного, взрослого оленя, но набрасывается на только что родившегося олененка и на ослабевшую мать, отбирает добычу у слабого зверя, загрызает раненого охотника. После освобождения одного из разрушенных городов Увачан попросился перевести его в снайперы или в разведчики, но командир убедил его остаться. Увачана убедили, что на тонкой телефонной жилке держится судьба боя и жизнь людей, что не только разведчику нужна сноровка, сообразительность и острый глаз, но и связисту. Впереди были тяжелые бои за реку Днепр. Утром 29 сентября 276-й гвардейский стрелковый полк, в котором служил Иннокентий Увачан, сломив упорное сопротивление противника, занял село Келеберда Днепровской области на левом берегу Днепра. У связистов была своя конкретная задача: решительным броском форсировать Днепр и закрепиться на правом берегу. Первыми вызвались идти на штурм сержант Мураховский и гвардии рядовые Увачан и Марченко. Мураховский мощно загребал веслом. Не уступал ему и Марченко, недавний шахтер. Иннокентий деловито и осторожно, а главное – привычно, как рыболовную снасть, отпускал в воду телефонный кабель, следя, чтобы не запутались грузила, и спиной чувствовал, что вот-вот развернется огнем правое побережье. Вдруг резко плот развернуло и, оглянувшись на мгновение, Увачан увидел на половину свесившегося в воду Марченко и розовую воду возле прошитой пулеметной очередью груди, младшего сержанта Мураховского тоже тяжело ранило, у него были прострелены обе руки. Недолго думая, Иннокентий схватил весло, зажал ногами катушку. Нельзя было оторваться, чтобы перевязать товарищей. Надо было грести, молить бога, духов, судьбу, чтобы в эти несколько метров не запутался кабель. Позже, в боевом формуляре 276-го гвардейского стрелкового полка появится запись: «Телефонист, гвардии рядовой Увачан И.П. первым проложил проводную связь через Днепр». Сколько раз под разрывами вражеских снарядов рвалась в тот день связь? Сколько раз приходилось ее восстанавливать, чтобы не умолкла наша артиллерия, поддерживающая отважную пехоту? Никто не считал, а Иннокентий на вопрос командира роты связи отвечал с эвенкийской лаконичностью: « Сколько надо было». И уж, конечно, не рассказывал – это помнят товарищи, - что в критические минуты, но только когда работала связь! – брал в руки автомат и гранаты. Гвардии подполковник в отставке Башкиров, участник битвы на Днепровском плацдарме, говорил, что всем участникам сражения сильнее всего врезался в память не сам штурм Днепра, а небывалый бой 3 октября, когда над 276 – м гвардейским стрелковым полком нависла смертельная опасность… Несмотря на большие потери, фашистам удалось к вечеру 3 октября пробиться через боевой порядок полка и выйти к Днепру. В итоге этого удара противника 276-й гвардейский стрелковый полк оказался в очень тяжелом положении, потеряв связь с двумя батальонами. Противник ожидал подкрепление. Опрокинуть противника, соединиться можно было только одновременным, сосредоточенным ударом всех подразделений. Но для этого нужна была связь. Вот она, тонкая телефонная жилка, живой нерв, от которого зависит жизнь всего полка. Из политдонесения заместителя командира 276-го гв. С.П. по политической части: «На восстановление связи с окруженными батальонами добровольно вызвался гвардии рядовой И.П. Увачан. С ним отправилась группа солдат – добровольцев. В том числе гвардии рядовые Ковалев, Сиротин, Новак, Гайнутдинов, Попов, Бабченко. Группа во главе с Увачаном прорвалась через оборону противника. Гвардейцы сумели незаметно для врага проложить нитку кабеля. Благодаря этому окруженные батальоны получили связь. Согласованными действиями подразделений полка положение было восстановлено. Тов. Увачан и бывшие в его группе солдаты представляются к правительственным наградам» (архив МО СССР, ф. 894, опись 42075, д. 1183) Ветеран войны, бывший связист Иван Мураховский пишет: « И.П. Увачан и еще несколько товарищей переоделись в трофейное немецкое обмундирование, взяли трофейное оборудование – станок для катушек, барабаны с кабелем, а также телефонные аппараты и немецкие автоматы. Утром, чуть свет они потянули кабель прямо через расположение немецких частей. Ну, а поскольку телефонисты на фронте – частые гости во всех родах войск, то на них меньше всего обращали внимание. Да и кому из немцев могло прийти в голову, что вот так, до наглости открыто, могут идти советские связисты. И протянутый кабель ни у кого не вызывал сомнения: он был немецкий. Позже Увачан и его товарищи рассказывали, посмеиваясь, что когда они проходили мимо гитлеровских солдат, их местами окликали и даже пригласили в одном месте подойти к полевой кухне, перекусить. Но так как ни один из них не говорил по–немецки, они делали вид, что не слышат, торопятся и только еще быстрее тянули связь. Так им удалось пройти невредимыми до расположения наших частей…» И когда командир части услышал зуммер телефона и затем гортанный и на удивление спокойный голос Увачана, он, еще не спросив, все ли живы, и кто цел из командования батальонами, сказал взволнованно: - Ты герой, Увачан! Да, не каждому солдату, прошедшему войну, выпала такая высокая миссия, когда его, личное участие, - дало полку возможность удержать занятый рубеж. Но, как свидетельствует боевая история, до той короткой передышки, 19 октября, когда командир 276-го гвардейского полка майор Симонов, подписал наградной лист, Иннокентий Увачан снова и не раз, отличился в боях. И если бы не были уже написаны слова, в наградном листе можно было бы снова написать, что гвардии рядовой Увачан проявил «доблесть, отвагу, сообразительность, самопожертвование». Особенно ожесточенным был бой 8 октября в районе Дериевки – крупного оборонительного узла правопобережья Днепра. Танковые контратаки противника следовали одна за другой Минул год фронтовой жизни Иннокентия Увачана. Всего один год. Но для фронтовика год, - понятие растяжимое. Фронтовик исчисляет время на дни, да что дни, порой на часы, на минуты, ибо каждая минута несет неожиданность. Поэтому и мужает, растет фронтовик, как сказочный герой, «не по дням, а по часам». Только война не сказка, а жестокая правда жизни. Он понимал, что война неумолима, и смерть обретет еще немало близких людей. Это жестоко, это больно, нелепо, наконец, как нелепа сама война, но это можно было как-то понять: фашисты – хищные звери, хуже медведя – шатуна и бешеного волка, встреча с которым не всегда кончается победой охотника. Но шатуна толкает голод. И человек все же всегда выходит победителем. А волк обречен: он погибает от своего же яда бешенства. Иннокентий, сонинг – отважный эвенк, своими глазами видел и понимал, что такое фашизм. В другом бою полк вел оборонительные бои в районе села Недайвода Криворожского района Днепропетровской области. Противник бросил на высоту крупное танковое соединение и мотопехоту. Их поддерживала артиллерия и авиация. И постоянно рвалась связь. И гибли один за другим телефонисты. Иннокентий, не дожидаясь приказа, подпоясанный заранее, вместо ремня, телефонным кабелем, перевалился через бруствер. И связь восстановилась, солдаты смотрели на него с уважением и удивлением: «Да ты что, никак заговорен от пуль и снарядов?». Иннокентий, закончив обмазку кабеля озокеритом – изоляцией от влаги, вытер руки пучком пожухлой травы, провел ладонями по шелковистой и прохладной бересте, прижался щекой к березе: - Чалбан, чалбан! Аяврив ду ви чалбан… - Ты что, Кешка, дереву молишься? – удивленно посмотрел не него рядом стоящий Марченко. - Молюсь! – серьезно ответил Увачан. – Послушайте: Дай коры мне, о береза! Желтой дай коры, береза. Ты, что высишься в долине Стройным станом над потоком. Я свяжу себе пирогу, Легкий челн себе построю… - Вы только посмотрите на него, ребята! – крикнул Марченко. – Во дает, шаман! - Чего вы понимаете в березе? – усмехнулся Иннокентий. – Для вас береза – дерево. Хорошие дрова – и только. - Отчего же? – возразил Мураховский. – Деготь из березы у нас гонят, дуги делают, топорища, черенки лопат. Да мало ли чего еще! - А у нас без березы не проживешь! Из бересты, тыксы, делают жилище – чум, сумку для хранения муки, потакуй, туески разные. Лентой из бересты для крепости, оборачивают древко ножа – пики-пальмы. А еще замечательные лодки-берестянки. БОЕВОЙ ПУТЬ (ИЗ АРХИВНЫХ ДАННЫХ МО ф. 33, оп. 793756, д.49) СТАЛИНГРАДСКИЙ ФРОНТ—с 11 ОКТЯБРЯ 1943 г. ВОРОНЕЖСКИЙ ФРОНТ—с 1 АПРЕЛЯ 1943 г. СТЕПНОЙ (2-ой УКРАИНСКИЙ ФРОНТ) — с 27 СЕНТЯБРЯ 1943г. КРЕМЕНЧУГСКОЕ НАПРАВЛЕНИЕ—с 30 СЕНТЯБРЯ 1943 г. с. УСПЕНКА—с. КУЦОВОЛОВКА - КРУПНЫЙ ОБОРОНИТЕЛЬНЫЙ УЗЕЛ ФАШИСТОВ. с. ДЕРЕЕВКА - КРУПНЫЙ ОПОРНЫЙ ПУНКТ ФАШИСТОВ. 12 НОЯБРЯ 1943г. – ПЕРЕХОД НАШИХ ВОЙСК ЗА р. ИНГУЛЕЦ. РЯД СЕЛ И ВЫСОТА 142,9м. НА РУБЕЖЕ с. НЕДАЙВОДА ДНЕПРОПЕТРОВСКОЙ ОБЛАСТИ. ШАГ В БЕССМЕРТИЕ. ( документы из музея) НАГРАДНОЙ ЛИСТ НА УВАЧАНА ИННОКЕНТИЯ ПЕТРОВИЧА, МО ф. 33. оп.793756, д.49. ЗВАНИЕ—ГВАРДИИ КРАСНОАРМЕЕЦ, ДОЛЖНОСТЬ - ПОВОЗОЧНЫЙ РОТЫ СВЯЗИ 276 ГВАРДЕЙСКОГО СТРЕЛКОВОГО ПОЛКА 92 ГВАРДЕЙСКОЙ СТРЕЛКОВОЙ ДИВИЗИИ 37 АРМИИ СТЕПНОГО ФРОНТА. ГОД РОЖДЕНИЯ—1919 НАЦИОНАЛЬНОСТЬ—ЭВЕНК МЕСТО ПРИЗЫВА—ЭВЕНКИЙСКИЙ НАЦИОНАЛЬНЫЙ ОКРУГ. Изложение личного боевого подвига. ( документы из музея.) Кременчугское направление. В ночь с 30 сентября на 1 октября 1943 года связист Увачан первый переплавился через Днепр у села Успенки, проложил связь через Днепр, под непрерывным огнем устранил порыв и способствовал командованию управлять боем. 3 октября 1943 года по правобережью Днепра 1-ый и 3-ий батальоны были отрезаны от КП полка. Рядовой связист Увачан и 12 добровольцев, зайдя в тыл фашистов, прорвали кольцо и дали связь батальонам. Сам пробился к высотке, которая играла важную роль на этом участке, занял ее и попросил подкрепление. Благодаря установленной связи с батальоном противник был опрокинут и уничтожен. «За исключительную доблесть, отвагу, сообразительность и самопожертвование, что дало полку возможность удержать занятый рубеж, ходатайствую о присвоении тов. Увачану звания Героя Советского Союза и медали «Золотая звезда»». Командир полка: гвардии майор Силинов. 22 октября 1943г. «Достоин присвоения звания Героя Советского Союза.» Командир 92 гвардейской стрелковой дивизии: гвардии полковник Петрушин. Заключение Военного Совета армии 26 октября 1943 года: «Представить к высокой правительственной награде—званию Героя Советского Союза» Командир 37 армии: генерал- лейтенант Шарохин. Член Военного Совета: генерал-майор Сосновиков. Указ Президиума Верховного Совета от 2 февраля 1944 года. Присвоить Увачану И.П. звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» Но Иннокентий Увачан, сонинг – отважный эвенк, два месяца тому назад представленный к званию Героя, но еще не знающий об этом, совершивший еще один ратный подвиг, он был, к сожалению, таким же смертным, как все солдаты. После полудня 14 декабря 1943 года, как, всегда улыбаясь, блестя смородиновыми глазами – таким его запомнил командир и товарищи – он ушел на восстановление связи. В какой раз за этот скорбный день? Никто не считал. Радовались, когда снова, в какой раз, восстанавливалась связь и ждали его, как всегда улыбающегося, но только живого! Но это был его последний бой. «…Тебя нашли на поле боя уже вечером, изрешеченного осколками снаряда, истекающего кровью, сжимающего одной рукой кабель, другой – автомат. Тебя перевязали, русские и украинские друзья, но чуда совершить не смогли. Ты ушел из жизни, но не ушел из памяти людской…» так заканчивает свою книгу писатель Жорес Петрович Трошев «Сказание об Иннокентии Увачане…» (цитата). Перестало биться отважное сердце сына эвенкийского народа. Иннокентий Петрович ушел из жизни, но не ушел из памяти людской… Ему было всего 24 года. Он - парень с Нижней Тунгуски, под огнем врага преодолевший Днепр, навсегда остался молодым на украинской земле. Он стал героем, который победил смерть. Заключение. На Украине благодарные потомки воздвигли памятники и монументы. В с. Недайвода есть братская могила, где похоронены четыре Героя Советского Союза, среди которых наш национальный герой – Иннокентий Увачан. В школе создан музей «Боевой славы», где есть уголок с портретом Увачана, сувениры, которые привозили наши земляки, эвенкийская землица, которую привезла его мать Марфа Васильевна. Две комсомольские группы посетили места его боевой славы. Ветеран Великой Отечественной войны Осогосток Иннокентий Васильевич возглавил первую группу, Мукто Антон Валентинович – вторую. Они возложили цветы на его могилу, провели встречи с учениками и жителями с. Недайвода. На его Родине с. Ербогачен Иркутской области есть Аллея Мужества, музейный стенд, посвященный Иннокентию Увачану. В Эвенкии в краеведческом музее тоже есть стенд, посвященный его жизни и подвигу. Туринской средней школе было присвоено имя Героя Советского Союза И.П. Увачана в 1948 г., в 1982 году был установлен бюст в сквере школы. В школе постоянно проводятся Уроки Мужества, посвященные Иннокентию Увачану, возлагаются цветы на День Победы и 20 мая - в день его рождения. Имя героя Увачана носят улицы в Туре, Байките, Ванаваре. В нашем поселке на улице Увачана находятся агролицей, средняя школа, спортивная школа, много домов и квартир, где живут люди, которые знают своего героя, сонинга, отдавшего жизнь за великую победу. Украинская поэтесса А.Нетко, уроженка села Недайвода, где был последний бой нашего сонинга и где он похоронен, посвятила ему стих: … Я материнской тоской люблю Тебя, эвенк молодой. Навечно в сердце хранит мой земляк слово: «Приподними!» Оленя ты у Днепра увидал, мелькнули чумов огни. С улыбкой в заиндевелом платке склонилась к тебе мать. Нет, не успел ты ее обнять, ринулся в бой опять… Сердце умолкло, но автомат очередь дал по врагам, Ветер степной благородно припал к застывшим твоим рукам… Мы, ученики и учителя нашей школы, говорим: Вечная слава и память Иннокентию Увачану – сонингу эвенкийского народа, Герою Советского Союза!
